Стихи...

Навеяло полемикой соклубников в многочисленных темах о Вере и Государстве.

Вавилонский Царь Валтазар в гордыне своей во время пира в осажденном Вавилоне на стенах своего чертога узрел эти слова, написанные неывидимой рукой:

МАНИ — ФАКЕЛ — ФАРЕС

В диадиме и порфире,

Прославляемый как бог,

И как бог единый в мире,

Весь собой, на пышном пире,

Наполняющий чертог —

Вавилона, Ниневии

Царь за брашной возлежит.

Что же смолкли вдруг витии?

Смолкли звуки мусикии?..

С ложа царь вскочил — глядит —

Словно светом просквозила

Наверху пред ним стена,

Кисть руки по ней ходила

И огнем на ней чертила

Странной формы письмена.

И при каждом начертанье

Блеск их ярче и сильней,

И, как в солнечном сиянье,

Тусклым кажется мерцанье

Пирных тысячи огней.

Поборов оцепененье,

Вопрошает царь волхвов,

Но волхвов бессильно рвенье,

Не дается им значенье

На стене горящих слов.

Вопрошает Даниила,—

И вещает Даниил:

«В боге — крепость царств и сила;

Длань его тебе вручила

Власть, и им ты силен был;

Над царями воцарился,

Страх и трепет был земли,—

Но собою ты надмился,

Сам себе ты поклонился,

И твой час пришел. Внемли:

Эти вещие три слова...»

Нет, о Муза, нет! постой!

Что ты снова их и снова

Так жестоко, так сурово

Выдвигаешь предо мной!

Что твердишь: «О горе! горе!

В суете погрязший век!

Без руля, на бурном море,

Сам с собою в вечном споре,

Чем гордишься, человек?

В буйстве мнящий быти богом,

Сам же сын его чудес —

Иль не зришь, в киченьи многом,

Над своим уж ты порогом

Слов: мани — факел — фарес!..»

Афанасий Афанасьевич Фет тоже был меланхоличен. В середине позапрошлого века он написал "Офелию" :

Офелия гибла и пела,

И пела, сплетая венки;

С цветами, венками и песнью

На дно опустилась реки.

И многое с песнями канет

Мне в душу на темное дно,

И много мне чувства, и песен,

И слез, и мечтаний дано.

Через четырнадцать лет он напишет "Нимфу и молодого сатира":

Постой хотя на миг! О камень или пень

Ты можешь уязвить разутую ступень;

Еще невинная, бежа от вакханалий,

Готова уронить одну ты из сандалий.

Но вот, косматые колени преклоня,

Он у ноги твоей поймал конец ремня.

Затянется теперь не скоро узел прочный:

Сатир, и молодой - не отрок непорочный!

Смотри, как, голову откинувши назад,

Глядит он на тебя и пьет твой аромат,

Как дышат негою его уста и взоры!

Быть может, нехотя ты ищешь в нем опоры,

А стройное твое бедро так горячо

Теперь легло к нему на крепкое плечо.

Нет! Мысль твоя чиста и воля неизменна;

Улыбка у тебя насмешливо-надменна.

Но отчего, скажи, - в сознаньи ль красоты

Иль в утомлении так неподвижна ты?

Еще открытое, смежиться хочет око,

И молодая грудь волнуется высоко.

Иль страсть, горящая в сатире молодом,

Пахнула и в тебя томительным огнем?

< 1859 >

Ну и напоследок, очень нравящееся из Андрея Белого : "Из окна вагона" 1908 год :

Поезд плачется. В дали родные

Телеграфная тянется сеть.

Пролетают поля росяные.

Пролетаю в поля: умереть.

Пролетаю: так пусто, так голо...

Пролетают - вон там и вон здесь -

Пролетают - за селами села,

Пролетает - за весями весь; -

И кабак, и погост, и ребенок,

Засыпающий там у грудей: -

Там - убогие стаи избенок,

Там - убогие стаи людей.

Мать-Россия! Тебе мои песни, -

О немая, суровая мать! -

Здесь и глуше мне дай, и безвестней

Непутевую жизнь отрыдать.

Поезд плачется. Дали родные.

Телеграфная тянется сеть -

Там - в пространства твои ледяные

С буреломом осенним гудеть.

ОСЕНЬ

Я знала давно, что я осенняя,

Что сердцу светлей, когда сад огнист,

И все безоглядней, все забвеннее

Слетает, сгорая, осенний лист.

Уж осень своей игрой червонною

Давно позлатила печаль мою,

Мне любы цветы — цветы спаленные

И таянье гор в голубом плену.

Блаженна страна, на смерть венчанная,

Согласное сердце дрожит, как нить.

Бездонная высь и даль туманная,—

Как сладко не знать... как легко не быть...

А.Герцык

За синим морем - корабли,

За синим морем - много неба.

И есть земля -

И нет земли,

И есть хлеба -

И нету хлеба.

В тяжелых лапах короля

Зажаты небо и земля.

За синим морем - день свежей.

Но холод жгут,

Но тушат жары

Вершины светлых этажей,

Долины солнечных бульваров.

Да горе в том, что там и тут

Одни богатые живут.

У нас - особая земля.

И всё у нас - особо как-то!

Мы раз под осень - короля

Спустили любоваться шахтой.

И к черту!

Вместе с королем

Спустили весь наследный дом.

За синим морем - короли.

Туман еще за синим морем.

И к нам приходят корабли

Учиться расправляться с горем.

Привет!

Мы рады научить

Для нужных битв мечи точить!

...

Старый дом мой -

Просто рухлядь.

Всё тревожит -

Каждый писк.

Слышу, ветер в мягких туфлях

Тронул старческий карниз.

Как влюбленный, аккуратен

Милый друг!

К исходу дня,

В мягких туфлях и в халате,

Он бывает у меня.

Верен ветер дружбе давней.

Но всегда в его приход

Постоит у дряхлых ставней

И, вздыхая,

Повернет.

Я не знаю, чем он мучим,

Только вижу:

Всё смелей

Он слоняется, задумчив,

Длинной хитростью аллей.

И когда он, чуть печален,

Распахнулся на ходу,

То поспешно зашептались

Сучья с листьями в саду...

Я опутал шею шарфом,

Вышел... он уже готов!

Он настраивает арфу

Телеграфных проводов...

Иосиф Уткин

Дмитрий Кедрин в первой половине прошлого века эдак облек извечный человеческий круговорот в природе в стихотворную форму :

ЗИМНЕЕ

Экой снег какой глубокий!

Лошадь дышит горячо.

Светит месяц одинокий

Через левое плечо.

Пруд окован крепкой бронью,

И уходят от воды

Вправо - крестики вороньи,

Влево - заячьи следы.

Гнется кустик на опушке,

Блещут звезды, мерзнет лес,

Тут снимал перчатки Пушкин

И крутил усы Дантес.

Раздается на полянке

Волчьих свадеб дальний вой.

Мы летим в ковровых санках

По дороге столбовой.

Ускакали с черноокой

И - одни... Чего ж еще?

Светит месяц одинокий

Через левое плечо.

Неужели на гулянку

С колокольцем под дугой

Понесется в тех же санках

Завтра кто-нибудь другой?

И усы ладонью тронет,

И увидит у воды

Те же крестики вороньи,

Те же заячьи следы?

На березах грачьи гнезда

Да сорочьи терема?..

Те же волки, те же звезды,

Та же русская зима!

На погост он мельком глянет,

Где ограды да кресты.

Мельком глянет, нас помянет:

Жили-были я да ты!..

И прижмется к черноокой,

И задышит горячо.

Глянет месяц одинокий

Через левое плечо.

Медведь и ёж

Медведь и ёж

(Басня)

Порой и сам не ведаешь, ей – Богу,

Кому и как ты «перешёл дорогу»!

_____________

В одном лесу такой вот случай был:

Медведю чем-то ёж не угодил!

Подумать только – безобидный ёжик,

Всего «вершок» от головы до ножек

И вдруг, - с Топтыгиным враги?!

Да мишка видно встал «не стой ноги»,

А ёжик на пути ему попался

И тут - же виноватым оказался!

А в чём, - ему и ныне невдомёк.

-------------------

Извлечь полезный для себя урок

Из этой сказки может всякий!

Мораль вполне ясна! Однако,

Запомнить надобно, на всякий случай,

Что будь ты хоть сто раз колючий

Но так уж повелось, что у людей

Тот виноват всегда – кто меньше и слабей!(с) Джон

Земли бескрайние просторы

До горизонта побелели.

Снежинки множеством узоров

Сверкают в холоде метели.

Зима приходит. По-хозяйски

Укрыла землю снежным пухом.

Вот так тихонько, мало-мальски...

Весна приблизилась...По слухам!

(с)Sometimes

Полны человечьей окрошки,

Летели трамваи звеня.

Носились над городом кошки,

Хвостами мохнато дымя.

Остатки событий вчерашних

Дожевывал в скверах народ.

И гром, как Пизанская башня,

Казалось, вот, вот упадет!(с)

Какая же сила и ради чего

Мое одиночество любит!

Старинную чарку лица моего

И завра никто не пригубит.

Т. Реброва

Явился любимый (какой был роман!)

От страсти я вся задрожала.

Лица его мутный, граненый стакан

Давненько в руках не держала.

Поводит ноздрею мой давний дружок,

Его я кормила когда-то.

Возьми, дорогой, со стола пирожок,

А я буду стряпать салаты.

Достану кальмаров (не жаль ничего),

Блины приготовлю по-русски.

Старинная чарка лица моего

Уже не идет без закуски.

Э.Лопата; А.Мурай

Крокодил 1990г.

Вечно разочарованный Алексей Апухтин. Читая его, в груди всегда остается щемящее чувство. Всегда хочется встряхнуть головою, отгоняя мрачную красоту его сихотворчества.

Когда был я ребенком, родная моя,

Если детское горе томило меня,

Я к тебе приходил, и мой плач утихал:

На груди у тебя я в слезах засыпал.

Я пришел к тебе вновь... Ты лежишь тут одна,

Твоя келья темна, твоя ночь холодна,

Ни привета кругом, ни росы, ни огня...

Я пришел к тебе... жизнь истомила меня.

О, возьми, обними, уврачуй, успокой

Мое сердце больное рукою родной,

О, скорей бы к тебе мне, как прежде, на грудь,

О, скорей бы мне там задремать и заснуть.

И его знаменитое "К славянофилам", лично мне не нравящееся по сути, все же заставляет п ровести некие аналогии с современностью :

К СЛАВЯНОФИЛАМ

О чем шумите вы, квасные патриоты?

К чему ваш бедный труд и жалкие заботы?

Ведь ваши возгласы России не смутят.

И так ей дорого достался этот клад

Славянских доблестей... И, варварства остаток,

Над нею тяготит татарский отпечаток:

Невежеством, как тьмой, кругом обложена,

Рассвета пышного напрасно ждет она,

И бедные рабы в надежде доли новой

По-прежнему влачат тяжелые оковы...

Вам мало этого, хотите больше вы:

Чтоб снова у ворот ликующей Москвы

Явился белый царь, и грозный, и правдивый,

Могучий властелин, отец чадолюбивый...

А безглагольные любимцы перед ним,

Опричники, неслись по улицам пустым...

Чтоб в Думе поп воссел писать свои решенья,

Чтоб чернокнижием звалося просвещенье,

И родины краса, боярин молодой,

Дрался, бесчинствовал, кичился пред женой,

А в тереме царя, пред образом закона

Валяясь и кряхтя, лизал подножье трона.

А вы забудьте - и станет легче...

А вы простите - и будет праздник...

Не огорчит вас недобрость речи...

Людей случайных, плохих и разных...

А вы желайте - и вам удастся...

И повторяйте, и возродится...

Не поскупитесь - и вам воздастся...

И вам вернётся, и наградится.

А вы поверьте - и будут верить...

Начните сами - кругом начнётся...

А вы откройте влеченью двери...

А вы Любите! - и вам зачтётся.

© Елена Забродина

ЗЫ: тему надо перенести в "увлечения".

ЗЫ: тему надо перенести в "увлечения".

А вы забудьте - и станет легче...

А вы простите - и будет праздник...

Не огорчит вас недобрость речи...

Людей случайных, плохих и разных...

А вы желайте - и вам удастся...

И повторяйте, и возродится...

Не поскупитесь - и вам воздастся...

И вам вернётся, и наградится.

А вы поверьте - и будут верить...

Начните сами - кругом начнётся...

А вы откройте влеченью двери...

А вы Любите! - и вам зачтётся.

 

© Елена Забродина

По-моему очень актуально для нашей нынешней жизни.

Дико извиняюсь за привнесение смутной тени политики в этот умиротворяющий раздел. Но тут намедни совпали два события : Послание президента РФ путина В.В. российскому народу и мое прочтение не всего изведанного Блока А.А.

И вот какую аналогию я провел на удивление самому себе:

2001 год - Путин говорил...

2002 год - Путин говорил...

2003 год - путин говорил..

...

2012 год - Путин говорит. Говорит красиво и правильно. Я радостен и ему почти верю.

Но читаю Сан Саныча, и вера моя морозовеет, подергиваясь инеем не снежным, но каменным :

Девушка пела в церковном хоре

О всех усталых в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,

Что в тихой заводи все корабли,

Что на чужбине усталые люди

Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,

И только высоко, у Царских Врат,

Причастный Тайнам,- плакал ребенок

О том, что никто не придет назад...

Прямо таки завораживающее волшебство стихотворных слов из уст Александра Сергеевича Пушкина:

ЗИМНЯЯ ДОРОГА

Сквозь волнистые туманы

Пробирается луна,

На печальные поляны

Льет печально свет она.

По дороге зимней, скучной

Тройка борзая бежит,

Колокольчик однозвучный

Утомительно гремит.

Что-то слышится родное

В долгих песнях ямщика:

То разгулье удалое,

То сердечная тоска...

Ни огня, ни черной хаты...

Глушь и снег... Навстречу мне

Только версты полосаты

Попадаются одне.

Скучно, грустно... Завтра, Нина,

Завтра, к милой возвратясь,

Я забудусь у камина,

Загляжусь не наглядясь.

Звучно стрелка часовая

Мерный круг свой совершит,

И, докучных удаляя,

Полночь нас не разлучит.

Грустно, Нина: путь мой скучен,

Дремля смолкнул мой ямщик,

Колокольчик однозвучен,

Отуманен лунный лик.

Одно из стихотворений Василия Тредиаковского, русского пиита и теоретика стихосложения начала 18 века, посвящаю одному известному администратору. Не знаю, прочтет ли...

ЛЕШИЙ И МУЖИК

Из Леших некто чуть уж не замерз зимою,

За лютостию стуж, да и за наготою.

Увидевший Мужик его взял в домик свой,

В избушку теплу ввел и местичко дал в той;

Сам руки приложив к устам своим, в них дует.

Дивился Леший тот; и, мня, что он балует,

Причины у него тому дутью спросил.

Мужик ему на то как гостю доносил,

Что руки он свои озяблые тем греет.

Сказал, а сам на стол, в печи что ни имеет,

То совокупно всё тогда вот начал несть,

И Лешего с собой за стол зовет он есть.

Сел Леший с ним тотчас. Мужик сперва из чаши

На ложку почерпнул себе горячей каши,

А ко рту своему принесши, дуть же стал.

Вот леший, пуще уж дивясь, еще спрошал:

Чего б он ради дул, и так то жарко было?

Мужик тут отвечал: «Чтоб жаркое простыло».

Вскочил из-за стола тогда тот Леший вдруг,

И говорил: «Прощай, прощай навек, мой друг.

Я не хочу пробыть здесь только и наслеком,

Не то чтоб вовсе жить с таким мне человеком,

У коего из уст одних, да не одно,

А именно сказать: тепло и студено».

Сегодня День Рождения русского поэта Николая Рубцова. Архангелогородец, 1936 года рождения, вырос в вологодскком детдоме, а в 16 лет стал бродягой.

Лично я не вижу прелести в его стихах, у меня сосед в Заводи Венечка Розенкратц пишет нечто подобное; и когда пьяненький на завалинке начнет изливать свою еврейскую душу, то удивляешь согласности его стихов, но за душу не трогает...

Рубцов был убит на Крещение 19 Января 1971 года. Странная история!...

И вот его одно из ранних стихотворений:

Я умру в крещенские морозы

Я умру, когда трещат березы

А весною ужас будет полный:

На погост речные хлынут волны!

Из моей затопленной могилы

Гроб всплывет, забытый и унылый

Разобьется с треском,

и в потемки

Уплывут ужасные обломки

Сам не знаю, что это такое...

Я не верю вечности покоя!

Когда-то отец дюже увлекался его творчеством, может потому как и сам - безотцовщина, мотался по городам и весям в молодости...

Стукнул по карману — не звенит!

Стукнул по другому — не слыхать!

В тихий свой, таинственный зенит

Полетели мысли отдыхать.

Но очнусь и выйду за порог,

И пойду на ветер, на откос

О печали пройденных дорог

Шелестеть остатками волос.

Память отбивается от рук.

Молодость уходит из-под ног.

Солнышко описывает круг—

Жизненный отсчитывает срок.

Стукну по карману — не звенит!

Стукну по другому — не слыхать!

Если только буду знаменит,

То поеду в Ялту отдыхать...

В то время Ялта - надо полагать - как сейчас Канары.

Эти стихи для Андрея Кузнецова :

Смотрю на двор из своего окна,

Спасая душу в коконе из пледа.

Сметает дворник не спеша остатки лета.

Предзимье... непогода... тишина.

Предзимье. Непогода. Тишина.

Ни пенья птиц, ни чьих-то голосов.

Закрыты окна, двери - на засов,

Но все равно душа обнажена.

Обнажена, как дерево и куст.

И беззащитна перед хмурым утром.

Ну, вот и повод становиться мудрым,

Когда так мало поводов для чувств.

Зато, есть повод, чтоб, вздохнув, сказать:

Вот так и жизнь, сюжет ее известен.

И вспоминать слова из грустных песен.

И к ним свою вдобавок написать.

Смотрю на двор из своего окна,

Спасая душу в коконе из пледа.

Сметает дворник не спеша остатки лета.

Предзимье... непогода... тишина.

Дописал вдобавок свою, зимнюю...

Мурлычет кошка, сидя на руке.

Мне кошка греет руку, но не душу

Мурлыканье её, порой, приятно слушать,

Но вот сейчас она взывает о тоске.

Смотрю на двор из своего окна,

Спасая душу в коконе халата.

И размышляю, чем душа богата.

Мороз и пасмурное утро. Тишина.

Морозно. Лютый холод. Тишина.

Ни пенья птиц, ни чьих-то голосов.

Закрыты окна, двери - на засов,

Но все равно душа обнажена.

Обнажена, как дерево и куст.

И беззащитна перед хмурым утром.

Ну, вот и время становиться мудрым,

Когда так мало поводов для чувств.

Зато, есть повод, чтоб, вздохнув, сказать:

Вот так и жизнь, сюжет ее известен.

И вспоминать слова из грустных песен.

И к ним свою вдобавок написать.

Бывает переемнчив наш мирок

И жизнь, преподносящая сюрпризы,

И утро может быть как ярким, так и сизым

И дело, бывшее благим чрез миг - порок.

И мысли изменяются порою быстро очень,

Обдумать не успев одну прервётся нить.

Вопрос теряешь, не успев порой спросить

То, чем когда-то был ты сильно озабочен.

А чувства, о них можно много говорить,

Можно любить открыто, безоглядно,

И жить одной душою очень складно,

Но в миг потом свою любовь забыть.

Как сильно взгляд меняет мир вокруг.

Вот, смотришь ты на снег, лежащий в поле.

Порою видишь в нём лишь холод и не более,

Ну а порой 12 месяцев, стоящих в круг.

С душой открытой ищешь на снегу узоры,

А в грусти там же видится лишь грязь.

В том белом поле можно без вести пропасть

А можно сделать из снежков для санок горы.

Что душу греет, сразу не понять.

Порой бодрит всего лишь анекдотец новый,

Но иногда в душе бывает так хреново

Что грусть ни водкой ни весельем не унять.

Медведи на зиму ложатся спать в берлогу.

Карась копает ил и до весны там спит,

А я весь год в строю, хоть и в душе убит.

А мне лишь 25. Кошмар какой, ей Богу.

Закрыты окна, двери - на засов, Но все равно душа обнажена.

С душой открытой ищешь на снегу узоры, А в грусти там же видится лишь грязь.

красивые метафоры

браво!

Мне тоже понравилось. Даже немного удивлен - по сравнению с твоими другими вещами гораздо сильнее. И приятнее...

С днём рожденья, дорогая мама,

Я тебе желаю в этот ясный день

Не мешала чтобы тебе лень,

И чтобы огорчений не было ни грамма.

Чтобы ладились дела твои победно,

Деньги чтоб водились постоянно,

Чтобы просыпалась на работу рьяно,

А обед был вкусным и безвредным.

Было время чтоб повеселиться,

Помечтать и отдохнуть и прогуляться,

Огородом, лыжами когда-нибудь заняться,

В церковь заглянуть чтоб помолиться.

Мы с тобою рядом, помни это,

Если грусть или беда застала,

Или просто от сует мирских устала,

Позвоним, взбодрим своим приветом.

Встретим, если нужно будет, и поможем.

Успокоим нервы, сердце, душу

Сядем вместе за столом покушать

Мама, ты для нас на свете всех дороже.

Каждый год дела идут по кругу,

В жизнь внося сюрпризы временами,

Иногда обходятся жестоко с нами,

Но мы вечно будем преданы друг другу.

Я хочу от всей души сказать спасибо

За меня, за брата и за папу

Видел я во сне его когда-то

И выглядел он бодро и красиво.

Хоть с тобой ругаемся мы редко,

Всё равно, прости за все обиды.

Огорчаешься, порой, не подавая вида,

Я не со зла, я не подумав обижаю метко.

И знай, что взрослым или молодым,

У света на краю иль дома с чашкой чая

Всегда тебя люблю и помню и скучаю.

Я знаю что всегда тобой любим.

Намедни бродил в старых новых именах. И наткнулся на русского поэта Шпаликова Геннадия, умершего в 1974 году в возрасте 37 лет.

Даже сказать сразу ничего не могу. Интересный русское жизнелюбие с озорством.

По воспоминаниям Богомолова, когда Тарковский пригласил в ресторан Шпаликова и Хуциева на обмыв картины "Иваново детство", где он был режиссером, а Гена сценаристом, последний попросил метрдотеля макарон. Окуда в "Арагви" макароны. Немая сцена. В итоге за 25 рублей, данных Тарковским, люди из кухни сбегали за макаронами, отварили их и подали. Впервый и последний раз в этом заведении.

А Шпаликов на глазах у всех стал их засовывать в вентиляционные решетки, объясняя это заботой о "слушающих" . Такие шутки с КГБ в те (1962 год) могли себе позволить немногие.

Геннадий Шпаликов

В темноте кто-то ломом колотит

И лопатой стучится об лед,

И зима проступает во плоти,

И трамвай мимо рынка идет.

Безусловно все то, что условно.

Это утро твое, немота,

Слава Богу, что жизнь многословна,

Так живи, не жалей живота.

Я тебя в этой жизни жалею,

Умоляю тебя, не грусти.

В тополя бы, в июнь бы, в аллею,

По которой брести да брести.

Мне б до лета рукой дотянуться,

А другою рукой - до тебя,

А потом в эту зиму вернуться,

Одному, ни о ком не скорбя.

Вот миную Даниловский рынок,

Захочу - возле рынка сойду,

Мимо крынок, корзин и картинок,

У девчонки в капустном ряду

Я спрошу помидор на закуску,

Пошагаю по снегу к пивной.

Это грустно, по-моему, вкусно,

Не мечтаю о жизни иной.

И еще более известное:

Бывает все на свете хорошо,-

В чем дело, сразу не поймешь,-

А просто летний дождь прошел,

Нормальный летний дождь.

Мелькнет в толпе знакомое лицо,

Веселые глаза,

А в них бежит Садовое кольцо,

А в них блестит Садовое кольцо,

И летняя гроза.

А я иду, шагаю по Москве,

И я пройти еще смогу

Соленый Тихий океан,

И тундру, и тайгу.

Над лодкой белый парус распущу,

Пока не знаю, с кем,

Но если я по дому загрущу,

Под снегом я фиалку отыщу

И вспомню о Москве.